— Чудно?. Зачем лесу чистота? Что он, музей какой! — пожал плечами Женька.

— Музей не музей, а без чистоты лес может заболеть, — ответил дядя Миша. — В гнилых ветках, под кучами хвороста заводятся вредные насекомые. Их надо уничтожить.

— Значит, мы идём сражаться с лесной нечистой силой, — сострил Женька и тут же сказал мне: — Чур, я командир!

Ему бы только командовать! Посмотрим, как Женька будет работать.

Но быть командиром Женьке не пришлось. Как только дядя Миша подвёл нас к леснику, который был здесь главном, тот весело сказал:

— Великолепно! Теперь у Андрейки целая бригада будет. — И закричал: — Проворов, мчи стрелой, пополнение принимай!

— Мчу-усь! — послышался звонкий голос, и тут же из кустов вынырнул тот самый мальчишка интеллигентного вида, с которым меня познакомил в клубе Яша. Сейчас он был одет вроде нас с Женькой: в длинные шаровары и рубашку с рукавами. Иначе нельзя, в лесу комары даже днём кусают.

— О! Это вы?! — приветливо сказал Андрейка и снова обратился к леснику: — Мы теперь сами по себе будем работать. Целую делянку возьмём. — И, не дожидаясь его ответа, спросил нас: — Грабли с собой захватили?

— Что мы, дошколята? Не знаем, зачем пришли? — грубо сказал Женька и кивнул в сторону большой сосны, где мы сложили мешки и грабли. Наверное, он рассердился, что не стал командиром.

Но Андрюша совсем не воображал. Он был серьёзный и деловой. Как только мы взяли грабли, он вынул из кармана своих шаровар нарисованную от руки карту леса и показал её леснику:

— Мы самый дальний участок убирать будем. Вот этот.

— Давайте, — согласился лесник и ушёл.

— Жмите на свою делянку и покажите, на что способны, — сказал мне дядя Миша и распрощался. Оказывается, он приходил сюда только из-за нас.

Андрюша отметил на карте доверенный нам участок, раздал рукавицы и сказал:

— Пошли!

Это приказание тоже не понравилось Женьке. Он скривил губы и насмешливо спросил:

— А ты, начальство, что ж без инструмента?

— У меня всё там, поблизости. — Андрюша махнул рукой в сторону нашей делянки и спросил: — В обход пойдём, где дорога лучше, или джунглями проберёмся?

— Какой может быть разговор! — пожал плечами Женька. — Ясно, джунглями. У нас теперь каждая минута на учёте.

Мы пошли через «джунгли». Вот это лес! Даже солнце не может пробиться сквозь ветки — так их вверху много. Над нами был настоящий зелёный потолок. А внизу совсем тёмная земля. От неё так и тянуло сыростью. На траве и листьях сверкали капельки росы. Сучки и ветки то и дело норовили кольнуть нас. Андрюша посоветовал закрыть глаза, выставить вперёд руки в рукавицах и таким образом штурмовать особенно густые дебри. Мы с Женькой раз сто споткнулись о прелые гнилые палки и корни, которые выступали из земли.

— Неужели и тут расчищать будут? — спросил я.

— А как же, — отозвался Андрюша, — старики весь лес взялись прибрать. А то что толку! Короеда хоть в одном месте оставь, он через неделю всё заразит.

— И откуда ты столько знаешь? — опять насмешливо протянул Женька.

Андрюша удивлённо посмотрел на него и просто ответил:

— Жил бы здесь, так сам бы знал.

Для меня это было новостью. Оказывается, Андрейка здесь коренной житель. А я его принял за городского. Но, как я узнал после, Андрейка всё же больше относился к городу, чем к деревне. Это потому, что он жил в домике на шоссе, где помещалась автобусная станция. Его отец работал в милиции линейным инспектором. Но об этом я тоже узнал позже. А в первый день, когда мы пробирались сквозь джунгли к своей делянке, я спросил Андрюшу:

— Низина за Кривой балкой далеко отсюда?

— Так мы и идём туда, — ответил Андрюша. — А ты почему спросил про неё?

Я хотел сказать о просьбе деда, но Женька опередил меня:

— Прежде всего осмотрим деревья. Вдруг в них короед.

— Там уже осматривали лес, — сказал Андрюша, — нет короеда. Но Константин Иванович (так звали лесника) всё равно договорится с сельхозавиацией. Они после уборки будут опрыскивать лес витаминами.

— Дело, — авторитетно поддержал его Женька, а я подумал:

«Вот будет здорово, когда дедушка узнает, что я убирал лес у Кривой балки».

Мы пришли на отведённый нам участок поцарапанные, точно после драки. Женька тотчас забрался на пенёк и произнёс такую речь:

— Это настоящий мусорный ящик, а не лесная делянка. Вокруг просто нет места, куда бы могла спокойно ступить моя человеческая нога. Всюду какие-то колючки и гнилушки. — И заключил: — Покажем предкам, на что мы способны! Разделаемся с мусором как повар с картошкой.

Женька схватил грабли и бросился в атаку на мусор. В один момент он поднял вокруг себя такую пылищу, что я даже расчихался. Андрюша работал спокойнее, и я перешёл к нему поближе.

Мы стали сгребать сухие листья и ветви в одну кучу, а изъеденную жучком кору — в другую.

Женьку хватило ненадолго. Примерно через полчаса он бросил грабли и принялся сооружать из двух палок с еловыми ветками что-то вроде носилок или тачки без колеса. На этом сооружении он хотел подвозить к кучам мусор.

— Люблю механизацию! — кричал Женька и смеялся над нами: — Ручной труд — удел первобытных. С ним далеко не шагнёшь.

Я в самом деле очень скоро почувствовал, что ручной труд — дело не лёгкое. Грабли еле держались у меня в руках, а каждая, даже маленькая, охапка валежника стала тяжелее груды камней. Я поставил грабли к дереву, чтобы немного передохнуть, и увидел у себя на ладони вздувшуюся мозоль. Я ужасно обрадовался ей и закричал:

— Глядите, я мозоль натёр!

Женька чуть не лопнул от зависти. Он даже в лице изменился и тут же съязвил:

— За непривычную работу взялся, вот и вскочила.

Андрюша предложил передохнуть.

Мы уселись на поваленное дерево. Я достал из кармана компас и тут же определил, в какой стороне находится наша деревня.

— С этой штуковиной не заблудишься, — заявил Женька таким тоном, точно ему не раз приходилось выбираться из незнакомых мест с помощью компаса. Он взял у меня компас и принялся стучать по нему пальцем: хотел сбить красную стрелку, чтобы она перестала указывать на юг. Сразу доказал, что ничего не смыслит в устройстве компаса.

— Это же очень просто сделать, — сказал ему Андрюша. — Подержи с другой стороны компаса железку, стрелка и вильнёт к ней.

— Так уж и вильнёт, а как же юг? — заспорил Женька, окончательно разоблачив свои незнания. Он принялся искать на земле какую-нибудь железку. Наконец нашёл крышку от консервной банки.

Как только Женька поднёс её к компасу, красный конец стрелки метнулся к ней. А когда Андрюша стал водить крышкой вокруг компаса, стрелка тоже стала кружить.

— Соображает, что делать надо, — засмеялся Женька.

— Магнит, — сказал Андрюша и посмотрел сквозь деревья вверх на солнце. Оно стояло высоко, над нашими головами. — Обедать пора, — сказал он. — Старики страх как опоздавших не любят.

— А где у вас столовая? — смешно спросил Женька и, хоть не знал дороги, пошёл впереди нас.

Глава двадцать первая. Фейерверк

Старики обедали на лесной поляне, залитой солнцем. Жара им почему-то не мешала. Ели горяченную уху и обливались потом. Особенно пот катил с деда Акима, моего знакомого по сенокосу. Всё его сморщенное лицо было в капельках, точно он вышел из парилки. Другие деды тоже сильно взмокли. На самом здоровенном вся рубашка со спины была влажная.

— Батюшки, и он тут, шустрота неугомонная! — узнал меня дед Аким и налил нам до краёв большую миску, Андрюша еле удержал её.

Мы взяли ложки и ушли в тень, под берёзки. Здесь было прохладно.

Едим мы суп и вдруг видим: раздвигаются кусты и перед нами появляется Яша. Он посмотрел на нас и сказал с обидой:

— Вот люди: ушли, а меня не позвали.

— Ты же в город к родственникам собрался, — возразил я.